Мавра устало плюхнулась прямо в центр миниатюрного колодца. Погрузившись неглубоко внутрь, она тут же оказалась на поверхности. Руфь опустилась на каменный край.
— Садись рядом, не бойся. Если что, я подвинусь и его заткну.
Руфь проигнорировала предназначенные ей слова. Не дождавшись ответа, Мавра без всякой надобности подвинулась и действительно заняла весь колодец, пропуская лишь тонкие лучики по краям, в свете которых лицо Мавры приняло нехорошее выражение. Она улыбнулась, точно оскалилась, Руфь передернуло. Она старалась не смотреть на эту большую затычку для маленького колодца.
— Все – таки я не уверена, что мы сделали правильно.
— Деточка, не думай об этом.
— Ты сразу, без единого вопроса согласилась помочь. Ты знала, что Сана отдаст тебе свой дар?
— Знала.
— Получилось, она заплатила нам самым ценным, что имела.
— Она отдала мне то, что ей уже не понадобиться, а мне пригодиться. – Видя, что Руфь сомневается, Мавра пресекла дальнейший спор. – И хватит об этом.
Немного погодя, добавила.
— Еще домой добираться, темно совсем. Внучка не спит наверно. Я устала, много сил отнимает эта способность по первости. А тут ты еще. Как случилось, так случилось. Значит надо так. Не мне тебе объяснять. Ну, вытащи меня отсюда, что ли.
Мавра слегка подпрыгивала в колодце, не в силах выбраться самостоятельно. От ее попыток улица вокруг с неровной периодичностью на секунду озарялась светом и вновь темнела. Руфь пришлось напрячь все свои силы, чтобы стащить толстуху с колодца. При этом она упиралась ногой о колодец, и когда все же справилась, то опрокинулась на спину.
— О, хорошо, а то ноги затекли. Спасибо.
Руфь весело поднялась с земли. Приятно было сознавать, что даже сосредоточие дареных человечеству возможностей иногда нуждается в ее помощи.
— Пошли, светило.
— Ага. Ой… покалывает еще. Пошли.
И они пошли к палатке. Мавра как фонарем освещала дорогу. Правда, сзади.
Ребека встретила их вопросом.
— Ну что? Как прошло?
— Нормально.
Мавра сразу проследовала до своего спального места, приготовленного внучкой. Опустилась на мягкий, набитый соломой, продолговатый мешок и вытянула ноги. Руфь последовала ее примеру. Рядом стояла клетка с медведем и еще одно спальное место. Но Ребека не спешила его занимать, она потребовала ей все рассказать. Ответила Руфь.
— Твоя бабка нейтрализовала взглядом сразу двух охранников.
— Вот это да! – восхищенно выдохнула Ребека. – Ты покажешь мне, как это?
— Пора спать.
Мавра недовольно отвернулась от них на своем мешке. Ребека тихонько потормошила Руфь, кивком головы предлагая поговорить на улице.
— А кто не успокоится сам, усыплю насильно.
Ребека нехотя отправилась на свое место. Она была сильно заинтригована и совсем забыла про хромого человека, бежавшего за повозкой.
***
Каждый год в это время устанавливалась жаркая, солнечная погода, но отнюдь не сухая. Часто над великой дорогой проносились черные хмурые тучи, принося с собой обвал проливных дождей. Черный туман быстро передвигался, точно торопливый путник, пустивший своего коня вскачь, он поднимал пыль на синем небе, загораживая солнечный свет. Тучи рождались за одной скалой и умирали за другой. И никто не знал, что за водоемы порождают этих косматых гигантов. Дожди были сильными, но короткими. Лишь два часа в неделю: вот и все, что давали они каждому дереву, каждой травинке, иссыхающим рекам. Но этого было достаточно. Реки веселым потоком бурлили вдоль берегов, а ветки ломались под грозным напором тяжелых капель.
Вот и сейчас листья оглушительно громко разговаривали с дождем. В полуденное время небо показывало сумерки. Пелена дождя, точно водопадом заслоняла видимость на расстоянии вытянутой руки. Не повезло тому путнику, который оказался без надежного убежища на дороге. В первые же секунды незадачливый путешественник чувствовал, как на него обрушиваются пудовые потоки воды.
Сана лежа смотрела на водяную стену. Животом и ногами она соприкасалась с мешком, набитым чем–то мягким и теплым. Герий успокаивал разволновавшуюся кобылу. Рича была напугана громким шумом падающей воды. Удобная маленькая пещерка среди множества подобных, скученных рядом на разных уровнях, точно гигантский муравейник с тупиковыми входами, спасала от воды, но не укрывала и толики шума. Сана слышала, как земля блаженно стонала, принимая небесный дар. Точно так же несколько минут назад стонала и Сана под ладонями мужчины. Девушка почувствовала удивительное единение с природой. Сана была рада дождю. Он смывал всю осевшую грязь, и свою тайну плотской любви Сана отдала ему.
***
Маленький толстячок – глава Монтера, скрежетал зубами, вспоминая то, что произошло. Не смотря на то, что здесь не было его недосмотра (не он, все же нанимал этого Герия), обида со стороны пострадавшего требовала отмщения, а сам пострадавший требовал его у главы. Глава снарядил отряд вслед беглецам, из четырех человек. К ним присоединился Кес. Однако официально правила не были нарушены, и ярмарка продолжалась, как ни в чем не бывало.
***
Пятеро мужчин пережидали дождь в большой пещере. Она имела длинный узкий, но высокий проход, словно специально вырубленный для человека, и широкую утробу, точно отрезанная поперек груша. Снаружи, как будто издалека, доносился гул дождя, а внутри весело потрескивал огонь.
Мужчины занимались своими делами, устроившись вокруг костра. Самый молодой, с широкими, словно савки, ладонями юноша, ворошил веткой костер, не отнимая от него остекленевших глаз. Красные языки, красуясь, отрывались от сучков, стремясь вверх. Но вдали от дерева огонь жить не мог, и языки, фыркая, опускались обратно. Белый ровный дымок уплывал в многочисленные трещины на потолке пещеры. Но сквозь эти щели нельзя было увидеть свет, услышать или почувствовать дождь.
Вероятно, проходя сквозь них, дым попадал в другую пещеру, а потом еще и еще, пока хватало его белого тела. А может быть, по узкому лазу, словно по трубе, пробирался наружу, выходя из-под оголенных узловатых корней старого дерева с кусками отвалившейся изъеденной корой, но еще цепко цепляющегося за бедную каменистую почву.
Двое других развлекали себя незлобивой игрой, какой привыкли скрашивать скучные минуты. Четвертый, впрочем, как и Кес, пережидали дождь в полудреме. Остальные заслуженно признавали в Кесе главного. Все знали, что сон его чуток, а положенная рядом палка будет пущена в ход в случае надобности еще до того, как Кес откроет глаза и окончательно стряхнет остатки сонливости.
***
В четырех часах езды от Монтера по правую сторону великой дороги возвышалась огромная, черная гора. Люди звали ее пришлая гора. За то, что слишком не похожа она была на обычные горы. Сторона, повернутая к дороге, издали носила сходство с огромными изрытыми чертами почерневшего старческого лица. При приближении к горе, лицо исчезало, открывая на своем боку бессчетное множество ходов и трещин, словно отвесное жилище огромных ласточек.
Задняя часть горы – головы уже давно обросла зеленой шевелюрой. И тем причудливее гляделась черная, не взятая даже мхом сторона. Дети любили послушать страшные байки о пришлой горе. Говорили, будто черный камень, родившийся в земле, захотел пройти ее насквозь. Твердый силач вгрызался в мягкую плоть земли, пробираясь во все более потаенные глубины. Но потому земля и мать всему, что может родить, а может и убить еще в утробе. Она вытолкнула камень наружу, сильным толчком ломая его суть, обрекая на разрушение. Лишь много позже отвернутая от дороги сторона покрылась легким зеленым пушком, постепенно затягиваясь все сильнее. Каждый ребенок знал эту историю, и сердечко в трепете замирало при виде горы – отступницы, огромной махины. Взрослые же люди давно смекнули, что гора является отличным местом для ночлега и отдыха.
Именно там прятались Сана и Герий. Именно там Кес собирался искать беглецов. И лишь дождь на короткое время нарушил его планы. Чтобы обрыскать все пещеры, потребуется немало времени, но других выходов не было. Кес, как опытный охотник, чувствовал, что они где – то рядом, в руках случалось легкое покалывание, верный знак предчувствия схватки.
Но в пришлой горе пережидал дождь и еще один человек, пустившийся в погоню за Саной и Герием. Эмиль сидел в крайней пещере – лазе, сцепив длинные пальцы на худых коленках. Это помещение ему не пришлось выбирать, чуть только почувствовал дождь, Киша нырнул в эту нору, даже не в полный человеческий рост. И теперь вода быстро подбиралась к ногам человека и животного. Осел, обезумев от шума и воды, с дикой икотой пустился глубже внутрь. Эмиль, перестав слышать своего осла, забеспокоился и согнувшись, заковылял следом за ним. Через несколько шагов лаз круто забрал вправо. Прислушиваясь, но, не слыша ничего, кроме шума падающей воды, Эмиль пошел дальше на ощупь, стараясь по шагам запоминать дорогу.
***
Юноша с ладонями – савками поднял голову. Из конца входа быстро и весело ввалился солнечный свет. Шум дождя сменился птичьим щебетом. Двое других отложили игру и посмотрели на Кеса. Скуластый жилистый мужчина был уже на ногах. Остальные последовали его примеру.
— Вы двое, — Кес рукой обозначил молодцов, занимавшихся игрой. – прочешите нижний уровень пещер. Если найдете повозку, дайте знать. Ты и ты, — теперь он говорил юноше и только что спавшему мосластому мужику ростом превосходящего всех остальных. – Займете дорогу справа и слава, — он поводил рукой от одного к другому, — лошадей возьмете с собой.
Голос у Кеса был сиплый и тихий. Оттого, наверно, было в нем что – то зловещее, точно в шипении змеи. Высокий искоса глянул на Кеса, но ничего не сказал. Он понял, что у того свой интерес, и остальные могут помешать. Уже на ходу Кес добавил.
— Я займусь верхним уровнем.
***
И Сана и Герий знали, что за ними организована погоня. Только Сана знала это доподлинно, а Герию приходилось только гадать, что будет дальше. И еще готовиться. Он высмотрел пещеру с узким входом, куда мог пройти сразу только один человек. Оставив Ричу с повозкой одну, двое любящих быстро вскарабкались туда. Очень скоро снизу послышались голоса, кто – то обнаружил лошадь и вывел ее наружу. На узкой площадке у входа в пещерку мелькнула быстрая тень. Свежий след грязи на мокрых сандалиях не давал усомниться в том, что внутри кто – то был. Кес, как славная ищейка, поймавшая тонкую нить запаха, быстро нашел нужную норку. Теперь он стоял, оценивая ситуацию, мерными толчками выкачивая из легких воздух.
— Герий, это Кес.
Тишина после этих слов стала напряженной. Оба мужчины знали, что достойны друг друга, и тем меньше Герию хотелось с ним столкнуться.
— Тебе не уйти от меня, Герий.
Ничто не нарушало тишины, ни одно движение ни с той ни с другой стороны ловушки. Кесу не хотелось просто выкурить беглецов, сунуться же просто так, все равно что самому спрыгнуть со скалы. Он и сам не понимал до этого момента, что заставило его пускаться вслед убегающим. Сейчас Кес знал: охота. Ему нравилось травить дичь, отточенными навыками безошибочно определять ее поведение и самому загонять в угол. Притаившийся в засаде, он был готов ждать сколько угодно. Однако и зверь был нешуточный. Кес не раз наблюдал Герия в деле. Кес даже в некотором роде уважал его. Но не боялся. Нет. Наоборот. Сейчас, ему пришла в голову шальная мысль: а что если…
— Выходи, если пройдешь мимо меня, отпущу.
Кес вновь ощутил возбуждающее покалывание в ладонях. Но уже в следующую секунду он подобрался и забыл обо всем, слыша только шорох мягких шагов.
Солнце уже ото всех линий горизонта полновластно владело небом, пронзая голубые толщи своими лучами. Прогретое небо влажно улыбалось и пускало радугу. Все в природе было на своих местах, но в этот день предстояло сделать еще один штрих.
На узкой площадке шириной в четыре человеческих шага друг напротив друга насмерть сошлись охотник и загнанный им зверь. Кес держал на изготовке гладкую круглую палку. Герий пользовался длинным ножом. Немного согнувшись корпусом, готовый и к нападению и к защите, Герий ждал у входа, приноравливаясь к движениям противника. Кес же мягко приближался, предоставив хорошо обученному телу самому избирать тактику. Просвистело рядом с ухом Герия, и только хорошая реакция уберегла его от перелома. Кес неторопливо обходил его, забрасывая пробные удары, пользуясь преимуществом длины палки перед ножом. И в этот момент сверху посыпались камни. Сначала мелкие, потом обрушился настоящий камнепад. Герий мгновенно скрылся в пещере, где к нему тут же прильнула дрожащим телом Сана. Герий в последний раз с удивлением подумал, какие сказочно белые у нее волосы. В пещере обрушился потолок. Кес с неимоверной скоростью мчался вниз, перепрыгивая через шаткие камни, стараясь уворачиваться от летящих сверху глыб. Не самая приятная смерть – быть раздавленным каменным жерновом. Маленький камешек больно обжег затылок, на спине крупный песок разорвал рубаху. Кес запрыгнул в лаз, где до этого был Эмиль. Огромная глыба с тяжелым уханьем опустилась секундой позже, полностью завалив проход. Где – то близко заржала кобыла. Рича, никем не удерживаемая после начала обвала, галопом покакала к Монтеру, увозя за собой повозку.
Когда пыль осела, оказалось, что уцелели только четверо охранников, которые заметили обвал гораздо раньше, чем Герий и Кес, и успели удалиться на безопасное расстояние. Они то и рассказали позже главе, как воочию видели ужасную смерть всех троих. Юноша с ладонями – совками рассказывал потом за доброй кружкой хмеля, что слышал омерзительный шлепок при падении глыбы на тело Кеса.
***
Эмиль сосредоточившись, двигался вперед, слепо ощупывая стены. Уже давно перестал доноситься любой шум снаружи горы. Лишь гулко отзывались шаркающие шаги, да пустая тишина, когда Эмиль останавливался, чтобы послушать, не рядом ли где Киша. В некоторых местах Эмиль чувствовал, что поднимается по наклонной, из чего сделал вывод, что находится выше метров на пять – шесть от первоначального уровня.
И вот, наконец, где – то недалеко послышался легкий шорох. Эмиль позвал, но ему никто не ответил. За очередным поворотом пролегла ровная полоска солнечного света. Она сочилась из аккуратной щели в горной стене. Оказалось, дождь уже прошел. Несмотря на то, что полоска была очень узкой, лучи точно в один слой падали на пол. Выйдя из кромешной тьмы, Эмиль прекрасно разглядел все вокруг. Ход продолжался дальше, забирая вправо. Вероятно, если бы не эта трещина в каменной стене, Эмиль и не узнал бы, что всего в нескольких сантиметрах гора кончается, оставаясь полностью убежденным, что прокладывает себе путь в самом ее сердце. Большеухая скотина, за которой охотился по лабиринтам горы Эмиль, стояла возле щели, подставив серый бок под светлую струю и задрав кверху морду. Неизвестно каким образом, но Кише удалось застрять около этой самой щели, пропустив сквозь нее веревку, которой хозяин собирался привязать его внизу, но повязал только на шее. Оставшуюся длину осел намотал вокруг себя, когда покружил вокруг, и теперь стоял, намертво прикрученный к щели. Видимо, это место стоянки Кишу устраивало больше.
Эмиль устало опустился на пол. Осторожно ощупывая фиксированную ступню, он ругал осла, даже на него не глядя. Киша стоял не шевелясь, лишь в скошенных на хозяина глазах читалось искреннее раскаяние и принятие справедливой брани. Однако, некоторое время спустя Эмиль исчерпал свой небогатый запас и приступил к составлению плана по освобождению осла. Захватить с собой хотя бы нож, он, к несчастью, не догадался. Поняв теперь свою ошибку, Эмиль удрученно вздохнул. Обойдя осла с одной и другой стороны, подергав за маленький свободный кусочек, он еще не нашел решения. Эмиль приставил глаз к щели, только синяя гладь над горизонтом. Потом еще подергал веревку, попытался развернуть осла и поднять ему ноги, чтобы высвободить побольше веревки, чтобы хотя бы половчее за нее ухватиться. Но добился только того, что осел хлопнулся задницей о каменный пол, нисколько не облегчив задачи. Измучившись в бесплодных попытках, Эмиль с досады саданул здоровой ногой о камень, бывшем правой стенкой щели. И, о чудо! Камень покачнулся. Еще не веря своему открытию, Эмиль попробовал еще раз. Да, камень действительно держался в своем гнезде очень некрепко. Попробовав на прочность камень с другой стороны, обнаружил, что и тот держится слабо. Эмиль лег на спину и уперся ногами в камень. После хорошего толчка тот нехотя стал покидать свое место. Образовавшийся проем тут же заполнился ярким солнечным светом. Эмиль зажмурился и кожей ощутил тепло горячего солнца. Рядом мелкими шажками пятился от дыры Киша. А внизу нарастал шум падающих камней. Судя по звукам, Эмиль забрался на добрый десяток метров выше, чем предполагал. Он удивился про себя, а внизу случился настоящий обвал. Гора без изменений стояла сотни лет, и, оказалось, нужен был лишь маленький толчок, чтобы она с готовностью сменила свой лик. Когда шум стих, Эмиль подполз к краю, высокий густой слой пыли не давал возможности что – либо разглядеть. Лишь через некоторое время он с обмершим сердцем увидел, что находится почти на вершине теперь практически отвесной черной стороны горы.
***
На Кеса в одно мгновение обрушилась кромешная темнота и повалила его наземь. Когда он открыл глаза, облепленные пылью, то обнаружил, что не один. Боком к нему, на корточках сидел тощий мужчина с несколько непропорционально длинными конечностями. Рядом с ним лежало серое животное, которое при рассмотрении оказалось ослом. А сам Кес лежал на одеяле, из чего сделал вывод, что некоторое время находился без сознания. В руке нескладный держал палку (Кеса, между прочим, палку), которой водил по поверхности мутной светящейся жидкости. Тусклый серый отблеск из трещины прямо в каменном полу пучками освещал пещеру. Колодец, — подумал Кес, странный, серый. Жидкость морщилась при встрече с палкой, от чего плотные столбики света менялись друг с другом местами. На мужчине из одежды была только безрукавка да штаны серого цвета. Еще не показав вида, что очнулся, Кес понял, что мужчина не опасен, и палка с легкостью вернется в знакомую руку, а потому открыто попытался встать.
Правое плечо пронзила острая боль. Кес сейчас заметил, что под рубахой, накинутой просто так, плечо перетянуто полосками серой ткани. Попробовал пошевелись кистью, конечность подчинилась с большой заторможенностью и болью. От усилия глаза закатились сами собой, на висках появились капельки пота. Кес оставил руку в неподвижном состоянии и аккуратно исследовал все тело, напрягая мышцы. К концу проверки выяснилось, что кроме тупой боли в позвоночнике и отшибленного плеча ничего не беспокоило. Что ж, теперь можно было и поговорить.
— Эй, ты кто? – слова вышли из горла, потревожив растрепанную грудную клетку. Неудачное падение давало о себе знать.
Нескладный неожиданно быстро обернулся. И уже в следующую секунду опустившись с корточек на четвереньки, подползал к наемнику.
— Как вы себя чувствуете? Можете рукой пошевелить?
Кес нехотя качнул утвердительно головой. Нескладный облегченно выдохнул и кулем опустился рядом. Теперь, видя лицо, наемник с удивлением отметил, что рядом с ним человек, старше его, по крайней мере, лет на десять. А ведь сначала казался ровесником. Впрочем, было что-то в этом лице и совершенно детское. Не иначе блаженный. Человек между тем продолжал.
— Когда я вас нашел после обвала, примерно пол дня назад, вы лежали под камнем, лицом вниз. Но вам сказочно повезло. – Человек отполз к бугристой стене и просунул руку в щель выше пола. – Глыба упала так, что между полом и ней осталось небольшое пространство, вполне достаточное для лежащего человека. Видите, глыба неровная. Наверно, нижний кусок откололся раньше. Верхний край уперся о потолок, который выдержал удар и не дал глыбе полностью опуститься на землю. В результате этого вы даже не получили ни одного перелома! Это…это просто удивительно!
Кес ни сразу понял, что такого удивительного произошло, отчего нескладный ударился в восторг. Но, постепенно, до него стало доходить, что, по всей видимости, действительно произошло чудо. Потому что, оказавшись под этой глыбой, в лучшем случае, он бы умер сразу, раздавленный в прослойку миллиметровой толщины. В худшем, корчился в муках, не в силах отодрать раздробленные кости своего мечущегося в агонии тела от каменной убийцы.
Видимо, глаза Кеса выдали его чувства, потому что нескладный победно улыбнулся, довольный результатом своих слов, опустился на карачки и вновь приблизился вплотную. В голове Кеса мелькнула мысль, что блаженному, как он сразу окрестил человека, видимо повредило ступню, раз он не поднимается с колен. Тот же продолжал.
— Но это еще не все. Видите эту трещину? – человек указал на источник света. – Я думаю, в этом кроется загадка пришлой горы. Из – за этого на стороне, обращенной к дороге, не удается поселиться живому. Вы когда-нибудь обращали внимание, что даже летучие мыши здесь не живут?
— Ну, и что?
— А то, что этот подземный колодец губителен для всего живого. Посмотрите на палку, — долговязый человек ухватил за край палку Кеса и подсунул ему под нос. Та местами почернела и затрухлела. У Кеса возникло жгучее желание треснуть блаженного здоровой рукой, но он сдержался. Тот же поводил ею из стороны в сторону, вызывая новый приступ раздражения у лежачего. – Чувствуете? Запах. Запах гнили. Ну, чувствуете? Да? И это всего за три часа. Представляете, что останется от нее завтра?
— Что?
— Ничего! Она сгниет.
— Сгниет? – Кес ухватил человека за бороду и притянул к своему лицу. — Послушай, ты, придурок, ты бы лучше голову свою туда засунул.
Тихие ледяные слова сопровождались свистом. Грудная тяжесть заставила Кеса замолчать. Не выказывая причин молчания, он упирался холодным взглядом в широко распахнутые изумленные глаза блаженного. Кес разжал ладонь. Человек поспешно отполз подальше.
Некоторое время тишину в пещере нарушало лишь дыхание трех живых существ. Первым заговорил наемник.
— Что с этим колодцем?
Он назвал так трещину по привычке, хоть она и разительно отличалась от тех колодцев, что украшали Монтер. Было то, что всех их объединяло – светящееся нутро. Человек, судорожно вздохнув, начал говорить.
— Я не знаю, что именно с ним такое. Знаю только, что он смертелен. Видимо, серая субстанция, которая проступает в трещине, идет из очень большой глубины по каменному желобу. Мне хочется думать, что это желчь земли. – Человек вновь вдохновился, как только получил возможность рассказать кому-нибудь о своем открытии. Кес поморщился про себя. – Желоб и часть горы изнутри пропитаны ею. Оттого в скале нет жизни. Но, с другой стороны, камень надежно удерживает жидкость, не дает ей просочиться за его пределы.
Кес молча слушал нескладного, не желая глядеть на его сияющее лицо. Ему не нравился ход монолога блаженного. Тот с нескрываемым восхищением рассказал, как Кесу удалось выжить под глыбой, и, с не меньшим восхищением – как сразу после этого он, возможно, умрет от этой серой гадости. В которой, кстати, вымазал его палку.
— Что будет с нами?
— Трудно сказать. Дело в том, что я не знаю, как жидкость воздействует на организм без непосредственного контакта. Но, судя по тому, что в горе не селятся животные, можно предполагать, что воздействие все-таки есть. Возможно, через камень, на котором мы сейчас находимся, может быть, через лучи. Если вы заметили, эти лучи греют.
Кес действительно чувствовал, что в пещере не сыро и не холодно. Как будто тлеющие угли в предрассветный час дарят мягкое тепло и свет. И что там болтает этот ненормальный? Хотя, палка. Наемник перевел взгляд на порченную старостью еще вчера молодую и сильную палку. Отброшенная в сторону тощей рукой, она слегка треснула при столкновении с камнем, и теперь две щепки оттопыривались в сторону. Как будто она пролежала здесь с десяток лет. Кес ужаснулся. Наверно, и с ними будет то же самое, только не так скоро. Нужно выбираться, и немедленно.
Наемник приподнялся, стараясь не беспокоить отшибленную руку, превозмогая ноющую боль в плече. Как ни странно, человек ничего на это не сказал. Очевидно, еще ныл подбородок, напоминая о своенравном характере пациента. Только круче согнул позвоночник, нагнув голову чуть ли ни к самым коленям.
— Отсюда есть выход?
Человек помахал утвердительно головой и указал на узкий проход, бывший Кесу по грудь.
— Куда она ведет?
— Наверх.
— Что значит наверх?
— Наверх, к вершине. В конце прохода есть дыра. Только, спуститься оттуда невозможно, все равно, что прыгать с обрыва.
— Ты там был? Кто ты такой, вообще, и откуда здесь взялся?
— Меня зовут Эмиль. Я из Рибеска.
— Что ты здесь делаешь, Эмиль из Рибеска?
— Я ищу свою дочь.
— Ищешь дочь? Ее, что похитили, или сама убежала?
— Я…я не знаю.
— Не знаешь? Хороший из тебя отец. Может ей чего – нибудь не хватало, а? Красивой жизни, например?
— Красивой жизни? Не понимаю. У нас все было.
— Все было, говоришь? Ладно, Эмиль из Рибеска, давай выбираться отсюда. Не для того я выжил при обвале, чтобы заживо сгнить. Поведешь наверх.
Кес оторвал рукав рубахи и намотал его поверх палки, годной теперь только в костер. Затем опустил ее обмотанным концом в трещину и передал тусклый фонарь Эмилю. Нескладный взял его и, пригнувшись, шагнул в проход. За ним последовал Кес, морщась при каждом шаге и придерживая непослушную руку здоровой.
